Первой моей учительницей была некая Агния Петровна, строгая неулыбчивая женщина с тугим пучком волос, завязанных на затылке узкой черной ленточкой. Несколько дней подряд я носил в 1-ый класс деревянного акробатика, которого я никак не мог оставить одного скучать дома. Состоявший из плоских дощечек, он ловко подгибал согнутые в локтях руки и умело прятался в портфеле между тетрадкой по письму и «Азбукой». Он вылезал из-под парты чаще всего на уроках правописания, когда Агния Петровна брала в руки мел и отворачивалась к грифельной доске. Но, оказалось, что у нее, как у рыбы, неплохо было развито боковое зрение...

Нужно было постоянно находиться в движении, идти куда-нибудь или ехать. Непонятно, когда отдыхали ее тело и мозг. Даже в снах дорога не отпускала ее, принимая вид то устремленного к горизонту шоссе, то какой-то нескончаемой пустоши. Сегодня она покинула поселок раньше обычного. В доме по соседству догуливали свадьбу сына начальника местной полиции, и ей хотелось поскорее убраться отсюда. “Когда только это закончится!”-подумала она с раздражением...

«Давид Яковлевич настолько талантлив, что всегда на главных ролях. То есть роль может быть любой, она становится главной, какой бы другой ни играл в центре. Толстый, яркий, танцевальный, он был лучшим толстяком Одессы». Так характеризует Давида его близкий друг Михаил Жванецкий, тоже «стоявший у колыбели» «Парнаса-2»...